Куда делась приставка TOP?

За последние пятнадцать лет оборот сегмента prêt-à-porter de luxe в мире вырос как минимум в три раза. Моду стали больше покупать, в нее стали смело инвестировать, так почему же на всем этом празднике жизни не находится место новым топ-моделям? Почему не появилась новая плеяда вроде той, которая «взорвала» глянец в начале 90-х? Почему по подиумам ходят тонкокостные, но в целом крайне неприметные девочки, имен которых никто даже запоминать не хочет?

Последние два года Наоми «собирает урожай» в Москве: она отметилась на обложках всех более-менее приличных журналов, возглавила не один десяток спецпроектов, презентовала всё и вся.

В общем, повторила судьбу BoneyM в России. Стоит только какой-то звезде ступить в это нефтяное болото, сразу же бензиновые пары всестороннего обожания дурманят голову, сбивают с толку, и бедняжке уже не выбраться. Особенно, если чувствуешь, что там, за пределами России, солнце модельного бизнеса уже закатилось.

Да и подруги не отстают: Синди позирует для рекламной кампании ЦУМа и очень довольна сотрудничеством. Если позовут – будет продолжать. Можно ли было подумать, что еще 10 лет назад красавица с мировым именем будет продвигать магазин, торгующий копиями люкса?

Почему же не появляются новые супермодели? Обыватель находит этому различные объяснения. Начиная с того, что «не те женщины нынче пошли» и заканчивая «ушли великие кутюрье, и музы стали не нужны», при этом забывая, что мода – это бизнес, и плотность великих кутюрье на душу модного населения в целом одинакова (как и красивых женщин).

И Кристиана Диора, и Ива Сен-Лорана, и Коко Шанель в самые яркие их годы считали выскочками, и никому даже в голову не приходило, что они великие или могут ими стать. И только когда оборот созданных ими модных домов превышал полмиллиарда, становилось ясно, что они – явление действительно выдающееся. Можно назвать еще десяток кутюрье, которые творили в 30-е, 40-е, 50-е, но в силу ситуации на рынке их дома закрыты и обладатели бренда не могут вкладываться в поддержание легенды. То ли дело Dior и Chanel!

Но вернемся к нашим моделям. Так почему же в свое время возникли эти «священные коровы»? Ведь до 80-х годов девушки совершенно спокойно работали моделями, получали свой месячный оклад, жили скромно, но гордо, и великолепно себя чувствовали. Даже Твигги, ставшая лицом своего времени, зарабатывала на порядок меньше нынешних топ-моделей.

Всему виной Джанни Версаче, решивший премировать своих любимиц. Зачем это ему было нужно? Возможно, просто по доброте душевной. Так возникла мысль о том, что одни модели достойны большего, чем другие. Идея была априори абсурдной и поддержки не находила до тех пор, пока ко второй половине 80-х не стало ясно, что «селебрити», способных рекламировать растущий модный бизнес, банально не хватает.

Что бы ни говорили, а мы живем во время, когда мода стала наиболее массовым явлением. Таких тиражей глянцевые журналы и таких продаж модные дома не знали никогда: до этого моду потреблял ограниченный класс, а сейчас это явление стало массовым.

Супермоделей сделал prêt-à-porter de luxe: люксовому бренду нужно конкретное лицо. Причем лицо также «люксовое». Разумеется, когда итальянцы в 80-х ринулись на американский рынок, всех самых красивых актрис расхватали тут же. Музыканты в то время выглядели просто отвратительно. Например, Тине Тернер позже досталась реклама колготок, где даже ее лицо не показывали.

Стоит ли говорить о том, что ранняя Мадонна или Курт Кобейн также не могли продвигать товары сегмента luxury?

Так были созданы образы богинь, жриц красоты на этой планете. Впрочем, в сегменте «люкс» они продержались недолго, приблизительно до 95-го года, а после ушли в масс-маркет. Этих десяти лет было достаточно для того, чтобы насытить нишу «селебрити» новыми лицами. Ведь в среднем актриса конца 90-х выглядит намного лучше актрисы конца 80-х.

Просто время тогда было такое – доедали последнее со стола близких к народу певиц и актрис. Сейчас-то уже ясно, что близкие к народу плохо продают, хорошо идут на рынке все же красавицы. И они есть. Стандартная карьера красавицы выглядит так: съемки у артхаусного режиссера – реклама алкоголя – съемки в блокбастере – лицо модного бренда. Карьера красавицы длится лет 5-7. Потом приходят новые, молодые, с пухлыми губами и наивностью в глазах. Процесс уже поставлен на поток, и просто красивые бездельницы уже никому не нужны.

Недавно я общался со скаутом одного из крупнейших модельных агентств о судьбе наших девушек в модельном бизнесе. И судьба их печальна. За последние годы украинок на подиуме того же Милана стало ощутимо больше, но только лишь в количественном отношении: мало кто из девочек продержался дольше годового контакта. И не потому, что девушки плохие, а потому, что у агентств сейчас нет заинтересованности создавать суперзвезд, а у девочек, как правило, не хватает ума (чего лукавить!) строить карьеру самостоятельно.

С суперзвездами много возни, а худеньких, тонкокостных и, в общем-то, безликих девчонок можно эшелонами отправлять на кастинги, и они будут приносить стабильные заказы. При этом они готовы на все ради заветного ключа от мечты, который висит на высоте 20 метров от пола и до которого допрыгнуть просто нереально, если тебе его сверху никто не сбросит. Это вам не Евангелиста, которая меньше чем за 10 000 долларов с кровати не встанет.

  • Комментарии Facebook
  • Комментарии Vkontakte